Подавление, конечно, нельзя было бы назвать
самым мудрым действием, если бы мы могли противостоять этим течениям
доводами разума и контролировать их посредством общественного мнения. Но
мы должны провозгласить право подавлять их в случае необходимости даже
силой: ведь вполне может оказаться, что они не готовы общаться с нами на
уровне доводов разума и начнут с того, что отвергнут всякие доводы. Воз-
можно, они запретят своим последователям прислушиваться к доводам разума
и будут утверждать, что эти доводы обманчивы и для ответа на них надо
использовать кулаки и пистолеты,Таким образом, во имя терпимости следует
провозгласить право не быть терпимыми к нетерпимым. Мы должны объявить
вне закона все движения, исповедующие нетерпимость, и признать подстре-
кательство к нетерпимости и гонениям таким же преступлением, как подстре-
кательство к убийству, похищению детей или возрождению работорговли.
Другой менее известный парадокс - это парадокс демократии, или,
более точно, правления большинства, состоящий в возможности большинства
решить, что править должен тиран. То, что платоновскую критику демокра-
тии можно применить и к этой возможности, и то, что принцип правления
большинства самопротиворечив, впервые заметил, насколько мне известно,
Леонард Нельсон (см. прим. 25 (2) к настоящей главе), который, будучи
страстным защитником принципов гуманизма и пылким борцом за свободу,
принимал многое из платоновской политической теории и особенно плато-
новский принцип лидерства. Однако я не думаю, что Нельсон осознавал тот
факт, что подобные доводы могут быть приведены против всех вариантов
теории суверенитета.
Всех этих парадоксов легко избежать, приведя наши политические требо-
вания в соответствие с тем, что предлагается в разделе II настоящей главы,
или некоторым образом приблизив их к этому. Мы требуем, чтобы прави-
тельство правило, следуя принципам эгалитаризма и протекционизма, чтобы
оно терпело всех, кто готов на ответную терпимость, чтобы его контролиро-
вали граждане, перед которыми оно должно отчитываться